Как вылечить бас с еленой малышевой

Журналист Рустам Юлбарисов подробно и увлекательно описал свой опыт работы у известной телеведущей Елены Малышевой:

« Елена Васильевна никогда не скрывала, что у нее есть дом в США, и она там живет, а в Россию прилетает только на съемки. «Мне иногда бывает так скучно там, что я сама стираю и глажу белье», – говорила она на летучках. В расследовании указано, что дворец был куплен в 2016 году, я добавлю, что это ее не первый и даже не второй объект недвижимости в США.

Итак, я окончил журфак и в апреле 2011 года был принят редактором в одну из дочерних организаций ЕВМ. Я тогда плохо себе представлял, что такое телевидение и программы Малышевой, но мне казалось, что это будет весьма угарно. Я ошибся. Это было переугарно. Свой текст я разобью на 20 пунктов, потому что общая картинка размылась, а детали со временем стали только выпуклее.

1) Сначала мы сидели в тесной каморке в «Останкино», окна которой выходили на Ботаническую улицу. Мне дали писать тексты про похудение. Тогда в рунете возникла целая куча сайтов о «диете Малышевой», которую ужасно ее бесили. «Килограммы уйдут сами, если исключить х…» – гласили баннеры с лицом Малышевой. Люди отправляли смски, и у них со счетов ежедневно списывали деньги за копипасту из интернета, а потом они писали Малышевой и ругались. Через некоторое время она зарегистрировала компанию и сама заработала на «диете Малышевой».

2) Через неделю после трудоустройства я сцепился с креативным директором Сергеем, который заставлял меня делать его работу. Он сказал мне следующее: «Я – начальник, ты – дурак». Я послал его на…, и больше он ко мне не приставал, а через пару месяцев уволился. Малышева его очень любила, так как он «делал отличные презентации». Может, Егор Кошелев (Egor Koshelev) что-нибудь про него вспомнит.

3) Настал день знакомства с самой ЕВМ. Сначала я не понимал, почему мой начальник так беспокоится. А потом понял. Малышеву боялись все. ЕВМ была жестким руководителем, которым установил в компании атмосферу страха вместо того, чтобы все работали по инструкциям и гайдлайнам. Из-за этого постоянно случались факапы, а потом работники пытались спихнуть ответственность друг на друга, чтобы не попасть под пресс. Представьте себе училку в школе, которую вы люто ненавидите. Она не ругается матом и прямо не оскорбляет, но от этого ее унижения только хуже. Кажется, сама Малышева боялась только Константина Эрнста.

4) В аппаратной и гримерках сотрудники склоняли Малышеву. Зато на летучках начинался такой праздник лизоблюдства, что я невольно поворачивал голову, чтобы убедиться, что выступающий находится в полном здравии. На Первом канале я точно понял, что Оруэлл имел в виду под двоемыслием.

5) На летучках Малышева дрючила сотрудников. Это было очень интересно слушать, если дрючили не тебя. Гвоздь программы – упреки за плохое здоровье. Хрен ли ты такой нездоровый, если работаешь в «Здоровье»? Болеешь – вылечим! Хрен ли ты такой толстый? Рассказывай о своих проблемах и обещай при всех, что похудеешь. Однажды Малышева подняла всех сотрудниц и заставила по очереди рассказать о состоянии репродуктивных органов – в стране шла кампания об эндометриозе матки. Затем женщин заставили сдать тест на ВПЧ. Моему дорогому коллеге Евгений Бузев был задан любимый гопниками вопрос: «А почему у тебя серьга в ухе, ты случайно не из этих?»

6) Редакторы сидели на успокоительном «Афобазол» – между прочим, препарат с недоказанной эффективностью. Художник, который делал для передачи вагины и члена из поролона, постоянно уходил в запои. ЕВМ его костерила, но не увольняла, уж больно хорошо выходила у него человеческая плоть. Но больше всех доставалось нам – редакторам сайта, ибо нехрен тут просто так сидеть, получайте посуду с дырочками.

7) Мы с Бузевым как-то раз неожиданно для себя не получили п…. на летучке. Решили быстренько выйти из кабинета и раствориться в бесконечных коридорах «Останкино», но тут голос ЕВМ окликнул нас прямо из-за двери. Далее в течение получаса мы получили такую выволочку… Как в школе ругают: «Да вы самый худший класс!» А потом хренак о доску – и указка вдребезги. Я точно помню, что защищал свою честь «Смертными грехами журналиста» Андрея Лошака, откуда вспомнил строчку о потре…дстве. ЕВМ сказала, что «Лошак – чудный мальчик», а если «ты своим текстом заставишь читателя что-нибудь купить, то это будет чудо».

8) Любимой присказкой ЕВМ были стишки, приписываемые Сергею Есенину: «Я смотрю в унитаз хохоча. У меня голубая моча!»

9) Через пару месяцев наше подразделение перевезли в офис поблизости. Мебель и оборудование мы таскали вместе с грузчиками. Наш руководитель пытался заставить девушек из рекламного отдела вымыть полы, но они заговнились. Он возмущался и требовал «козу, на которой нужно к вам подъехать». Мы вообще часто выполняли грязную работу – принеси-подай, но это было в радость. Как в школе, когда директор требует снег во дворе убрать, и освобождает от химии. Так вот, разбирали мы как-то бумаги в кабинете, и я увидел расценки за рекламу в передаче. В 2011 году минута эфира в непрайм-тайм на Первом канале стоила как трехкомнатная квартира внутри Садового кольца. Думаю, что сейчас – как внутри Бульварного, так что неудивительно, что за 23 года Малышева накупила себе домиков в США.

10) Наш руководитель Василий Петрович приходится дальним родственником ЕВМ. Он отслужил в силовых органах на Кубани и приехал в Москву заниматься диджитал. Малышева вручила ему свой «Ягуар» и компанию. Про своих родственников из Кемерова ЕВМ говорила, что «они ее запомнят».

11) Как-то раз я сидел в уборной, когда услышал глухой удар в коридоре. Я спешно натянул штаны, чтобы посмотреть на происходящее, но увидел только красного Василия Петровича. Он напал на младшего программиста Диму и дал ему пинка, когда тот выбегал из помещения. Программиста давно дрючили и грозились уволить по статье, потому что он плохо работал. Василий Петрович собрал всех сотрудников в офисе и заставил подписать бумаги, в которых утверждалось, будто Дима напал первым. Программист подал в суд, который, кажется, проиграл. А потом Василий Петрович захотел разнести хлебало уже мне.

12) Однажды в компании кто-то украл ноутбук. Василий Петрович провел расследование, но виновного не нашел. Вместо этого ввели практику ежедневного опечатывания помещения, которую повесили на сотрудников.

13) Однажды к нам в офис приехала ЕВМ и заставила поменять столы унылого черного цвета на радостные, мотивирующие к работе белые. Василий Петрович вздохнул, но столы поменял.

14) Еще нас заставляли бесплатно работать по выходным. В субботу нужно было ездить на съемки и щелкать там хлебалом в режиссерской. Я еле отбазарился, а вот Полина Юлбарисова нет. Кстати, мы потом поженились, так что Малышевой мы в каком-то смысле должны. Вот и возвращаем долг.

15) Знаете эти шутки про согласования всех правок с заказчиком? У нас был самый строгий – сама ЕВМ. Все проекты проходили через нее, малейшая погрешность – переделывайте заново. Однажды мы всей компанией сдавали ей какой-то идиотский тест про опасную химию в доме до пяти утра.

16) Малышева как-то сказала, что «Муссолини – великий человек». Я очень хорошо это запомнил, потому что был антифашистом. Тема фашизма потом ещё не раз всплывала.

17) Моя звездочка на ТВ взошла внезапно и так же внезапно закатилась. Малышева почему-то разглядела во мне талант и пригласила снять сюжет про заболевания эндокринной системы для передачи «Здоровье». Это было предложение, от которого нельзя отказаться. Я зафакапил работу на стадии монтажного листа, потому что я этого никогда не делал. Я честно признался ЕВМ в этом. «Ты же журналист, просто выбирай главное», – сказала она и уехала. Я остался до часа ночи «Останкино» в каморке с режиссером. Я очень переживал, что не могу сделать такое просто задание, а он меня поддерживал стоическими шутками. В итоге я породил какую-то хрень и уехал домой. Больше ЕВМ меня не звала на съемки. Кроме одного случая.

18) Осенью я почувствовал баттхерт. Я использовал полученные на работе навыки и поставил себе диагноз «эпителиальный копчиковый ход», который подтвердили в больнице. Мне сделали операцию и отправили отлеживаться домой, потому что сидеть на больной жопе нельзя. Я вернулся на работу через месяц, и во время летучки демонстративно не стал садиться. ЕВМ спросила у меня, почему я такой особенный, и я поведал ей историю о кисте копчика. Она была в восторге и пригласила написать сценарий для передачи. Так я всей России на Новый год рассказал о своей жопе.

19) Малышева проходила стажировку в США. Она обожает Америку. Малышева обожает американский стиль управления. Малышева обожает американскую эффективность. Все безумные сюжеты взяты у американских теледокторов. Зимой она заставила редакторов нашего подразделения уволиться, потому что мы были «недостаточно замотивированы», и подписать договоры сдельной оплаты, по которым мы получали гонорары за каждую единицу контента. При этом наш руководитель требовал, чтобы мы продолжали ходить в офис. Я сказал, что нихрена так это не работает. Мы больше не штатные сотрудники организации, у нас нет зарплаты, нет социального пакета, нет пенсий, поэтому мы ходить не будем, а будем работать через скайп. Кроме того, я указал на неадекватные расценки за создание контента – тест, который труднее делать из-за криворукой CMS на базе «Битрикса», стоил всего на 100 рублей дороже, чем простенькая новость. Василий Петрович сказал, что найдутся люди, которые захотят работать за такие деньги, но их в итоге не нашлось.

20) Мы собрались в кабинете у начальника и стали громко ругаться. Он сказал, что «хитрые татарины» работать не хотят, а хотят много денег. Он предложил выйти и разобраться на улице. Я сказал, что это возмутительно, моя национальность тут вообще ни при чем, и это вообще-то фашизм. Начальник заявил, что он защищал от фашистов родину в горах Кавказа. Мы уволились в полном составе. А главный редактор сидела и молчала, потому что ждала наступления срока, чтобы уйти в декрет.

Говорят, что вне работы ЕВМ очень милая и приятная женщина. Некоторые сотрудники были приглашены к ней в московскую квартиру на Новый год, где она продемонстрировала свои лучшие качества. Но где же причины этого неприкрытого насилия и принуждения на рабочем месте? Неужели в любви к Муссолини или американской системе менеджмента? Их следует искать за колоннами дворца в колониальном стиле под Нью-Йорком. Чем больше эксплуатация в виде авралов и неоплаченной работы в выходные, тем больше прибыли для владельца предприятия приносят рядовые сотрудники и тем выше своды этого прекрасного дворца. А эмоциональный абьюз необходим, чтобы работники боялись, работали усерднее и не требовали причитающиеся им за неоплаченный труд деньги. Когда кто-то жаловался или плакал на летучках, то Малышева рассказывала, как ей было тяжело работать в Останкино в 90-е с двумя детьми. Эту историю она всегда заканчивала так: «Ну а что вы хотели? Вы же на Первом канале работаете!»